Тьма, – и больше ничего - Стивен Кинг

Едва успев в «Блокбастер» до закрытия, она попросила фильм «Храбрая» с Джоди Фостер. Продавец (лет восемнадцати от роду, с зелеными волосами и булавкой в ухе) со снисходительной улыбкой уточнил, что фильм на самом деле называется «Отважная». Мистер Ретро-Панк также сообщил, что за пятьдесят центов можно приобрести попкорн для микроволновки. Тесс хотела отказаться, но в последний момент передумала.

– А почему бы и нет? – сказала она мистеру Ретро-Панку. – Один раз живем.

Тот удивленно взглянул на нее, потом улыбнулся и согласился, что жизнь действительно всего одна.

Дома Тесс разогрела попкорн, вставила диск в проигрыватель и плюхнулась на диван, подложив подушку под поясницу, чтобы царапина меньше болела. Вместе с Фритци они принялись смотреть, как Джоди Фостер гоняется за злодеями (точнее, мразями; как там говорит Клинт Иствуд: Везет мне сегодня, мразь?), убившими ее жениха. По пути Фостер с помощью пистолета разбиралась и с другими мразями. «Отважная» оказалась из «тех самых» фильмов, но Тесс получила удовольствие. А еще ей пришло в голову, что за эти годы она многое пропустила, – например, вот такие незамысловатые фильмы с примитивным, но неподдельным катарсисом. Когда кино закончилось, она повернулась к Фритци и сказала: «Вот бы Ричард Уидмарк повстречал Джоди Фостер, а не бабушку в кресле-каталке».

Фритци был с ней полностью согласен.

Вечером, лежа в постели с котом и слушая, как бушует октябрьский ветер, Тесс дала себе обещание: если утром она проснется с тем же чувством, что и сейчас, то поедет к Рамоне Норвилл, а после Рамоны – в зависимости от того, как пойдет на Лейсмейкер-лейн, – нанесет визит Элвину Штрелке по прозвищу Большой Водила. Весьма вероятно, за ночь к ней вернется разум, и она вызовет полицию. Но уже не анонимно – за свои слова придется отвечать. За прошедшие сорок часов она бог знает сколько раз принимала душ, так что доказать факт изнасилования будет непросто, но то, что на нее напали, не только на лице – на всем теле написано.

А еще женщины в трубе… Хочешь не хочешь, а придется встать на их защиту.

Завтра все эти мысли об отмщении покажутся полной ерундой, как бред во время сильной лихорадки.

Однако, проснувшись воскресным утром, Тесс по-прежнему была преисполнена решимости. Взглянув на револьвер, лежащий на тумбочке, она подумала: Я хочу им воспользоваться. Я должна справиться с этим сама. Учитывая, через что мне пришлось пройти, я заслуживаю того, чтобы сделать все самостоятельно.

– Только надо все тщательно продумать, чтобы не попасться, – сказала она Фритци. Тот потягивался, готовясь к очередному тяжелому дню, полному изнурительных обязанностей – есть и спать.

Приняв душ, Тесс оделась, взяла желтый блокнот и устроилась с ним на лежаке во дворе. Минут пятнадцать она молча созерцала газон, изредка прихлебывая остывающий чай. Наконец на первой странице появилась запись: «НЕ ДАТЬ СЕБЯ ПОЙМАТЬ». Тесс встряхнулась, прочла ее еще раз и принялась делать заметки. Работая над книгой, она всегда начинала медленно, но постепенно набирала скорость.

К десяти утра Тесс зверски проголодалась. Она приготовила обильный завтрак и съела все до крошки. Потом вернула «Отважную» в «Блокбастер» и попросила «Поцелуй смерти». Его не оказалось, но через десять минут поисков Тесс выбрала похожий фильм под названием «Последний дом слева». Она привезла его домой и внимательно посмотрела. По сюжету, несколько человек изнасиловали юную девушку и бросили умирать. Это было настолько похоже на историю Тесс, что она громко разрыдалась, напугав Фритци. Однако ей удалось взять себя в руки, и наградой стал счастливый финал: родители девушки прикончили насильников.

Тесс положила диск в коробку и оставила на столике в прихожей, вознамерившись вернуть завтра, – если доживет. Умирать она не собиралась, но разве можно сказать наверняка: на извилистой тропе жизни слишком много крутых поворотов. Тесс убедилась в этом на собственной шкуре.

Чтобы убить время – дневные часы текли на удивление медленно, – она вышла в Интернет, надеясь выяснить, были ли у Эла Штрелке проблемы при жизни отца. И ничего не нашла. Может, сосед оказался тем еще говнюком (с соседями такое не редкость), но есть и другое объяснение: неприятности могли возникнуть, еще когда Штрелке был несовершеннолетним. В подобных случаях имена фигурантов не разглашаются, а судебные документы (если дело дошло до суда) не публикуются.

– Возможно, с тех пор он стал еще хуже, – сказала она Фритци.

– Такие парни лучше не становятся, – согласился тот (странно, обычно это Том со всем соглашался, а Фритци играл роль адвоката дьявола).

– Значит, через несколько лет произошло что-то более страшное. И мамаша помогла замять дело…

– Не забывай про младшего брата, Лестера, – сказал Фритци. – Он тоже мог быть замешан.

– Давай не будем впутывать дополнительных персонажей, Фритц. Все, что я знаю, – меня изнасиловал некий Гребаный Эл по прозвищу Большой Водила, а его мать была пособницей. Мне этого достаточно.

– Может, Рамона его тетка, – настаивал Фритци.

– Да помолчи уже, – сказала Тесс. Фритци послушался.

Тесс легла в четыре часа, опасаясь, что глаз не сможет сомкнуть, однако выздоравливающий организм диктовал свои условия. Она уснула почти мгновенно и проснулась только от настойчивого звона будильника. Порывистый ветер швырял во двор охапки разноцветных листьев. Свет приобрел то странное и бездонное золотое сияние, которое кажется исключительным свойством осенних вечеров в Новой Англии.

Нос болел уже не так сильно, но горло еще саднило. Тесс пошла – точнее, поковыляла – в ванную, встала под душ и стояла под горячей водой, пока вокруг не сгустился туман, как на английском болоте в повести про Шерлока Холмса. Душ помог, а пара таблеток тайленола из аптечки помогут еще больше.

Высушив волосы, Тесс протерла зеркало полотенцем. Глаза женщины по ту сторону стекла горели холодной яростью. Зеркало вскоре опять запотело, но Тесс уже убедилась, что готова осуществить задуманное, невзирая на последствия.

Она надела черный свитер с воротом и просторные брюки с карманами, собрала волосы в пучок и натянула черную бейсболку. Пучок немного выпирал под кепкой, зато возможный свидетель не скажет: Лица я не разглядел, но у нее были длинные светлые волосы, стянутые резинкой, – знаете, такие продаются в «Джей-Си-Пенни».

Тесс спустилась в подвал, где хранился каяк, отрезала садовыми ножницами полтора метра желтой веревки и убрала смотанный кусок в карман брюк. Вернувшись на кухню, нашла швейцарский нож и засунула в тот же карман – левый. Правый предназначался для «соковыжималки» и еще одного предмета из ящика рядом с плитой. После этого Тесс выложила в миску двойную порцию корма для Фритци, но прежде чем тот приступил к еде, обняла его и поцеловала в макушку. Пожилой кот прижал уши (скорее от неожиданности, чем от неудовольствия: Тесс не